Я так долго терзалась наружу.
Я так рьяно металась сказать...
И теперь мою бедную душу
Даже дьяволу трудно продать.
Он осмотрит ее, глаз прищуря.
Как котенка повертит за шкварь.
Скажет: "нет, не даю даже дулю
За такую прилежную тварь".
Отдаваясь Тебе до пеленок
(Как бы явственно это сказать?)—
Во мне самый мой первый ребенок
Научился себя выражать:
Вся внутри голосит и смеется,
Словно ты ее первенький приз.
А с наружи: вранье раздается
И какой-то жеманный каприз...
Хохотал он в лицо мне: "чудная!
Не нужны ему сотни огней".
В этом месте Тебя ожидая,
Я запуталась в смыслах дверей...
И теперь, став вполне настоящей,
Несмотрящей по ящику тьму,
Открываю другой странный ящик
И куда-то... во внутрь... горю.